Когда ко мне явилась старость, А скрыться было мудрено, Я понял, что теперь осталось Любить жену и пить вино.
Еда, товарищи, табак, потом вернусь в семью; я был бы сволочь и дурак, ругая жизнь мою.
Не знаю лучших я затей среди вселенской тихой грусти, чем в полусумраке детей искать в какой-нибудь капусте.
С годами телом и лицом Перестаю быть молодцом, Зато душой и сердцем Я, как и прежде, — с перцем.
В советах нету благодати и большей частью пользы нет, и чем дурак мудаковатей, тем он обильней на совет.