Опять на Бога валим косяки,
Опять упрёки посылаем Богу.
Но не благие ль наши костяки
Извечно вымостили адову дорогу?

Повсюду, где случалось поселиться - 
а были очень разные места, - 
встречал я одинаковые лица,
их явно Бог лепил, когда устал.

Дряхлеет мой дружеский круг,
любовных не слышится арий,
а пышный розарий подруг -
уже не цветник, а гербарий.

Предупредить нас хоть однажды,
что их на небе скука гложет,
толпа ушедших остро жаждет,
но, к сожалению, не может.

На жизненной дороге этой длинной
уже возле последнего вокзала
опять душа становится невинной,
поскольку напрочь память отказала. 

Мы свиристели, куролесили,
но не виляли задним местом,
и потому в российском месиве
дрожжами были, а не тестом.