Таких морозов, засухи и града. Не помнят даже наши старожилы. Они не помнят то, что помнить надо, Забыли все, о чем бы ни спросили.
Он не был чванен и спесив, под юбку в самом лез начале, и что мерзавец некрасив, они уже не замечали.
Всегда во время передышки нас обольщает сладкий бред, что часовой уснул на вышке и тока в проволоке нет.
Евреи кинулись в отъезд, а в наших жизнях подневольных опять болят пустоты мест - сердечных, спальных и застольных.
Я не пророк, не жрец, не воин, однако есть во мне харизма, и за беспечность я достоин апостольства от похуизма.