Я дорожу покоем и бездельем, Но есть работа, чтоб ей было пусто. А без неё закончатся в мгновенье Грины, баблосы, бабки и капуста.
Покоем и бездельем дорожа, стремлюсь, чтоб суета текла не густо, к тому же голова тогда свежа, как только что политая капуста.
Был томим я, был палим и гоним, но не жалуюсь, не плачу, не злюсь, а смеюсь я горьким смехом моим и живу лишь потому, что смеюсь.
За лютой деловой людской рекой с холодным наблюдаю восхищением; у замыслов моих размах такой, что глупо опошлять их воплощением.
Тяжки для живого организма трели жизнерадостного свиста, нету лучшей школы пессимизма, чем подолгу видеть оптимиста.
Конечно, это горестно и грустно, однако это факты говорят: евреи правят миром так искусно, что сами себе пакости творят.