Чтобы души своей безбрежность художник выразил сполна, нужны две мелочи: прилежность и работящая жена.
Я Вас люблю! Тому свидетель Бог! Нет женщины прелестней Вас и краше! Я ровно в полночь был у Ваших ног... Потом гляжу: а ноги-то — не Ваши!
Это был не роман, это был поебок, было нежно, тепло, молчаливо и, оттуда катясь, говорил колобок: до свиданья, спасибо, счастливо.
Россия умудрится проморгать неповторимых светочей как мать, которой даже жмуриться негоже, но светочи слепят её, видать.