Покойный пользовался блатом, В чём проявил такую прыть, Что аж патологоанатом Его при жизни взялся вскрыть.
На старости я сызнова живу, блаженствуя во взлетах и падениях, но жалко, что уже не наяву а в бурных и бесплотных сновидениях.
С подонством, пакостью и хамством по пьесе видясь в каждом акте, я всё же с дьявольским упрямством храню свой ангельский характер.
Покинет и тебя, друг, чувство бодрости, Ведь жизнь и скоротечна, и изменчива, Не заводи речь с женщиной о возрасте, А с возрастом — не заводи о женщинах.
От гранитной скалы нечто в глупости есть. Кто ее атакует, не сыщет в том честь. Разобьется о камень порыв благородный... Нерушима и вечна, о, глупость, ты есть!