Нисколько прочих не глупее
все те, кто в будничном безумии,
прекрасно помня о Помпее,
опять селились на Везувии.

Весь век понукает невидимый враг нас
бумагу марать со слепым увлечением;
поэт - не профессия, это диагноз
печальной болезни с тяжелым течением.

Нельзя им о протестах громко
В коленно-локтевой позиции.
Между маньяком и тигрёнком
Мелькнул сюжет "про оппозицию"...

Податлив, робок и на все согласен,
Не Шварценеггер я, на самом деле.
Их семеро, исход предельно ясен,
Избили и разули и раздели. 

Мне жалко иногда, что время вспять
не движется над замершим пространством;
я прежние все глупости опять
проделал бы с осознанным упрямством.