Нет ни в чем России проку, странный рок на ней лежит: Петр пробил окно в Европу, а в него сигает жид.
Сделался вкус мой богаче оттенками, тоньше, острей, но не строже: раньше любил я брюнеток с шатенками, нынче – и крашеных тоже.
Я слушаю в сладостной дрожи, любуясь, как степью - монгол, когда из пустого в порожнее божественный льется глагол.
Среди прочих нравственных калек я имел зарплату и заботу выполнить завет моих коллег: <Изя, не убейся об работу!>
Одуревший от текилы, С тихой злобою в очах, От работы обессилел И от верности зачах.