Нет ни в чем России проку,
странный рок на ней лежит:
Петр пробил окно в Европу,
а в него сигает жид.

Сделался вкус мой богаче оттенками,
тоньше, острей, но не строже:
раньше любил я брюнеток с шатенками,
нынче – и крашеных тоже.

Я слушаю в сладостной дрожи,
любуясь, как степью - монгол,
когда из пустого в порожнее
божественный льется глагол.

Среди прочих нравственных калек
я имел зарплату и заботу
выполнить завет моих коллег:
<Изя, не убейся об работу!>

Одуревший от текилы,
С тихой злобою в очах,
От работы обессилел
И от верности зачах.