Везде, где слышен хруст рублей и тонко звякает копейка, невдалеке сидит еврей или по крайности еврейка.
У духа, как у плоти, есть позывы, но плотские - крепчают, разъярясь, а духа просьбы тонки и пугливы и гаснут, незаметно испарясь.
Тьмы совершенной в мире нет, в любом затменьи преходящем во тьме видней и ярче свет глазам души, во тьму глядящим.
В деньгах есть тоже благодать, зависит жизнь от них, и чем их тупо проедать - я пропиваю их.
Все это кончилось, ушло, исчезло, кануло и сплыло, а было так нехорошо, что хорошо, что это было.