Везде, где слышен хруст рублей
и тонко звякает копейка,
невдалеке сидит еврей
или по крайности еврейка.

У духа, как у плоти, есть позывы,
но плотские - крепчают, разъярясь,
а духа просьбы тонки и пугливы
и гаснут, незаметно испарясь.

Тьмы совершенной в мире нет,
в любом затменьи преходящем
во тьме видней и ярче свет
глазам души, во тьму глядящим.

В деньгах есть тоже благодать,
зависит жизнь от них,
и чем их тупо проедать -
я пропиваю их.

Все это кончилось, ушло,
исчезло, кануло и сплыло,
а было так нехорошо,
что хорошо, что это было.