Куражится в мозгу моем вино
в извилинах обоих полушарий,
здоровье для того нам и дано,
чтоб мы его со вкусом разрушали.

Зря смеётесь надо мной,
Что я с бабой надувной,
Зато бабу надувную
Я к соседу не ревную.

Ничуть былое не тая,
но верен духу парадокса,
любить Россию буду я
вплоть до дыхания Чейн-Стокса.

Хотя за годы одичания
смогли язык мы уберечь,
но эхо нашего молчания
нам до сих пор калечит речь.

Где все сидят, ругая власть,
а после спят от утомления,
никак не может не упасть
доход на тушу населения.