Не тужи, дружок, что прожил ты свой век не в лучшем виде: все про всех одно и то же говорят на панихиде.
Я стал спокойней от бессилья осилить своды мертвых плит, лишь узкий шрам, где были крылья, в часы бессонницы болит.
То, что маячило вдали, Теперь и зримо, и чревато. Мы потихонечку прошли Так много точек невозврата!