В эпоху страхов, сыска, рвения - храни надменность безмятежности; веревки самосохранения нам трут и душу и промежности.
А может быть, и к лучшему, мой друг, что мы идем к закату с пониманием, и смерть нам открывается не вдруг, а легким каждый день напоминанием.
Кем бы ты ни был бедным иль богатым. Но будешь ты и в счастье и в тоске Крыть всё на свете трехэтажным матом. И песни петь на русском языке.
За женщиной мы гонимся упорно, азартом распаляя обожание, но быстро стынут радости от формы и грустно проступает содержание.