А Русь жила всегда в узде,
отсюда в нас и хмель угарный:
ещё при Золотой Орде
там был режим татаритарный.

Не лез я с моськами в разбор,
молчал в ответ на выпад резкий,
чем сухо клал на них прибор,
не столь увесистый, как веский.

Стране не вылезть из дерьма,
В которой столько лет упрямо
Иван кивает на Петра,
И оба дружно — на Абрама.

Тянется, меняя имя автора,
вечная российская игра:
в прошлом - ослепительное завтра,
в будущем - постыдное вчера.

Изнасилована временем
и помята, как перина,
власть немножечко беременна,
но по-прежнему невинна.