Я так привык уже к перу,
что после смерти - верю в чудо -
Творец позволит мне игру
словосмесительного блуда.

Враги мои, бедняги, нету дня,
чтоб я вас не задел, мелькая мимо;
не мучайтесь, увидевши меня:
я жив еще, но это поправимо.

Еще я много напишу
и многое скажу,
пока плывет прозрачный шум
под светлый абажур.

Мой дух ничуть не смят и не раздавлен;
изведав и неволю и нужду,
среди друзей по рабству я прославлен
здоровым отвращением к труду.

В года весны мы все грешили,
но интересен ход явления:
те, кто продолжил, - дольше жили,
Бог ожидал их исправления.