С утра неуютно живется сове,
прохожие зля и проезжие,
а затхлость такая в ее голове,
что мысли ужасно несвежие.

Во тьме тревог и унижений
в душе крепчает благодатно
способность смутных постижений
того, что разуму невнятно.

За лютой деловой людской рекой
с холодным наблюдаю восхищением;
у замыслов моих размах такой,
что глупо опошлять их воплощением.

Свой вид от бед оберегая,
Живем, сверяясь с Камасутрой.
И вечером, подчас, не зная,
Проснемся где и с кем наутро.

Загробный быт - комфорт и чудо;
когда б там было неприятно,
то хоть один еврей оттуда
уже сыскал бы путь обратно.