В эпоху той поры волшебной, когда дышал еще легко, для всех в моей груди душевной имелось птичье молоко.
Не рыдай! Ибо нам не дано выбирать: Плачь не плачь - а придется и нам умирать, Глиной ставшие мудрые головы наши Завтра будет ногами гончар подирать.
Он был завзятый политолог, Всё видел через свой кристалл, И путь его был прям и долог, Но откровением не стал.
Естественна реакция природы на наше неразумие и чванство, и нас обезображивают годы, как мы обезобразили пространство.
Забавно это: годы заключения истаяли во мне, как чёрный снег, осталось только чувство приключения, которое украсило мой век.