В мертвящем климате неволи мы ощутимее живем: чем гуще фон тоски и боли, тем ярче проблески на нем.
Душа летит в чистилище из морга, с печалью выселяясь на чердак: создавши мир, Бог умер от восторга, успев лишь на земле открыть бардак.
Гляжу, не жалуюсь, как осенью повеял век на ряди белые, и вижу с прежним удовольствием фортуны ягодицы спелые.
Забавно это: годы заключения истаяли во мне, как чёрный снег, осталось только чувство приключения, которое украсило мой век.