На Страшный суд разборки ради
эпоху выкликнув мою,
Бог молча с нами рядом сядет
на подсудимую скамью.

Надо жить, желанья не стреножа,
а когда неможется немножко,
женщина, меняющая ложа, -
лучшая на свете неотложка.

У Хаси энергии дикий напор,
а вертится - вылитый глобус,
и если поставить на Хасю мотор,
то Хася была бы автобус.

Полюбил я однажды и чуть не пропал:
мать люблю - дочь ревнует, и в доме кагал!
Хоть спартанок не триста, а только лишь двое,
вспомнив Ксеркса, я поле сражения сдал!

Подвижник нами душится стремительно
в обильных обвинениях нелживых,
служение смешно и подозрительно
для служащих, прислуги и служивых.