На Страшный суд разборки ради эпоху выкликнув мою, Бог молча с нами рядом сядет на подсудимую скамью.
Мне повезло: я знал страну, одну-единственную в мире, в своем же собственном плену в своей живущую квартире.
Это навык совсем не простой, только скучен и гнусен слегка - жадно пить из бутылки пустой и пьянеть от пустого глотка.
Брожу вдоль древнего тумана, откуда ветвь людская вышла: в нас есть и Бог, и обезьяна; в коктейле этом - тайны вишня.
Не верю я, хоть удави, когда в соплях от сантиментов поет мне песни о любви хор безголосых импотентов.