На Страшный суд разборки ради
эпоху выкликнув мою,
Бог молча с нами рядом сядет
на подсудимую скамью.

Мне повезло: я знал страну,
одну-единственную в мире,
в своем же собственном плену
в своей живущую квартире.

Это навык совсем не простой,
только скучен и гнусен слегка -
жадно пить из бутылки пустой
и пьянеть от пустого глотка.

Брожу вдоль древнего тумана,
откуда ветвь людская вышла:
в нас есть и Бог, и обезьяна;
в коктейле этом - тайны вишня.

Не верю я, хоть удави,
когда в соплях от сантиментов
поет мне песни о любви
хор безголосых импотентов.