Пишу я вздор и ахинею, херню и чушь ума отпетого, но что поделаешь - имею я удовольствие от этого.
Текучка постепенных перемен потери возмещает лишь отчасти: в нас опытность вливается взамен энергии, зубов, кудрей и страсти.
Дурацким страхом я томлюсь во время даже похорон. Речей высоких я боюсь: а что как пукнет Цицерон?
Кому ромашковое поле, Кому озёрная прохлада... А на моих глазах - мозоли От ежедневной дозы МКАДа
Мы - послушные куклы в руках у творца! Это сказано мною не ради словца. Нас по сцене всевышний на ниточках водит И пихает в сундук, доведя до конца.