Если на душе моей тревога,
я ее умею понимать:
это мировая синагога тайно
призывает не дремать.

Одна знакомая кокетка,
Из-под изящной вуалетки,
Лукавый устремляет взор
Как несомненный приговор.

С утра теснятся мелкие заботы,
с утра хандра и лень одолевают,
а к вечеру готов я для работы,
но рядом уже рюмки наливают.

Когда фортуна даст затрещину,
не надо нос уныло вешать,
не злись на истинную женщину,
она вернется, чтоб утешить.

Повсюду, где евреи о прокорме
хлопочут с неустанным прилежанием,
их жизнь, пятиконечная по форме,
весьма шестиконечна содержанием.