Жена меня ласкает иногда
словами утешенья и привета:
что столько написал ты - не беда
беда, что напечатать хочешь это.

Какое ни стоит на свете время
под флагами крестов, полос и звезд,
поэты - удивительное племя -
суют ему репейники под хвост.

Не темная меня склоняла воля
к запою после прожитого дня:
я больше получал от алкоголя,
чем пьянство отнимало у меня.

Укрыт обаятельной ширмой
я в самом тяжёлом подпитии,
а подлинный внутренний мир мой
не вскроется даже на вскрытии.

Жрецам и сторожам увялых истин,
протухших от побегов до корней,
особенно бывает ненавистен
наивный любознательный еврей.