Хоть я живу невозмутимо,
но от проглоченных обид
неясно где, но ощутимо
живот души моей болит.

Друзьям и нянькой, и сиделкой
бывал я бедственной порой,
моей души обильной грелкой
лечился даже геморрой.

Берутся ложь, подлог и фальшь,
и на огне высокой цели
коптится нежный сочный фарш,
который мы полжизни ели.

Уже куда пойти - большой вопрос,
порядок наводить могу часами,
с годами я привычками оброс,
как бабушка - курчавыми усами.

Приходит зимняя пора
Коротких дней и длинной ночи
И дождик осени бормочет
Мне строки тайные с утра