Как безумец, я прожил свой день,
я хрипел, мельтешил, заикался:
я спешил обогнать свою тень
и не раз об нее спотыкался.

Даже тех я любить был не прочь,
на кого посмотреть без смущения
можно только в безлунную ночь
при отсутствии освещения.

Я стою, неисправим,
Перед выбором суровым:
Быть ли трезвым и больным
Или пьяным, но здоровым?!

Мы кишим, слепые тетери,
в тесноте, суетой загаженной,
огорчаясь любой потерей,
кроме дней, сгорающих заживо.

Дойдут, дойдут до Бога жалобы,
раскрыв Божественному взору,
как, не стесняясь Божьей фауны,
внизу засрали Божью флору.