Повсюду, где забава и забота, на свете нет страшнее ничего, чем цепкая серьезность идиота и хмурая старательность его.
К нам хлынуло светлой волной обилие планов и мыслей, тюрьма остается тюрьмой, но стало сидеть живописней.
Актер, он может пьяного сыграть, И зал за это будет аплодировать. Но все ж искусство высшее — поддать И, словно трезвый, сквозь толпу лавировать!