Сызмальства сгибаясь над страницами все на свете помнил он и знал, только засорился эрудицией мыслеиспускательный канал.
Она чиста и целомудренна Настолько, что самой не верится. И жизнь её полупридуманна, И принцы все никак не встретятся.
В Книге Судеб ни слова нельзя изменить. Тех, кто вечно страдает, нельзя извинить, Можешь пить свою желчь до скончания жизни: Жизнь нельзя сократить и нельзя удлинить.
А везде, где льются песни наших лет былых расейских, там незримо вьются пейсы композиторов еврейских.
Хоть густа забвения трава, только есть печали не избытые: умерли прекрасные слова, подлым словоблудием убитые.