Любви горенье нам дано и страсти жаркие причуды, чтобы холодное вино текло в нагретые сосуды.
Дай, Боже, мне столько годов (а больше не надо и дня), во сколько приличных домов вторично не звали меня.
Душа отпылала, погасла, состарилась, влезла в халат, но ей, как и прежде, неясно, что делать и кто виноват.
Грех Хайям совершил и совсем занемог, Пребывает в плену бесполезных тревог, Верь, господь потому и грехи позволяет, Чтоб потом нас простить он по-божески мог.
Политики весьма, конечно, разны, и разные блины они пекут, но пахнут одинаково миазмы, которые из кухонь их текут.