Ах, юность, юность! Ради юбки самоотверженно и вдруг душа кидается в поступки, руководимые из брюк.
Сейчас вокруг иные нравы, ебутся все напропалую, но старики, конечно, правы, что врут про нравственность былую.
Расчетлив ты, предусмотрителен, душе неведомы гримасы, ты не дитя живых родителей, а комплекс компаса и кассы.
Этот старый кувшин на столе бедняка Был всесильным везиром в былые века. Эта чаша, которую держит рука, - Грудь умершей красавицы или щека...
Ты не очень-то щедр, всемогущий творец: Сколько в мире тобою разбитых сердец! Губ рубиновых, мускусных локонов сколько Ты, как скряга, упрятал в бездонный ларец!