Кормясь газет эрзацной пищей
и пья журнальный суррогат,
не только духом станешь нищий,
но и рассудком небогат.

Много сочной заграничной русской прессы
я читаю, наслаждаясь и дурея;
можно выставить еврея из Одессы,
но не вытравишь Одессу из еврея.

Меня оттуда съехать попросили,
но я сосуд российского сознания
и часто вспоминаю о России,
намазывая маслом хлеб изгнания.

Дурная получилась нынче ночь:
не спится, тянет выпить и в дорогу;
а Божий мир улучшить я не прочь,
но как - совсем не знаю, слава богу.

Любезен буду долго я народу,
поскольку так нечаянно случилось,
что я воспел российскую природу, 
которая в еврея насочилась.