Мужчина не свободен ни один,
Пока привязан к миру ощущений.
Но чем заметней айсберги седин,
Тем меньше пламя плотских обольщений.

Неволю ощущая, словно плен,
я полностью растратил пыл удалый,
и общества свободного я член,
теперь уже потрепанный  и вялый.

У нас не те же, что в России,
ушибы чайников погнутых:
на тему Бога и Мессии
у нас побольше стебанутых.

Не чересчур себя ценя,
почти легко стареть,
мир обходился без меня
и обойдётся впредь.

- Мы теперь бандитов, братцы,
Перестали опасаться.
- Населенье ждет крантов
От министров и ментов.

Я боюсь в человеках напевности,
под которую ищут взаимности
обнажая свои задушевности
и укромности личной интимности.