Мы по домам, в своей берлоге держали веку вопреки базары, церкви, синагоги, читальни, клубы, бардаки.
Я не уверен в божьем чуде и вижу внуков без прикрас, поскольку будущие люди произойдут, увы, от нас.
Врут обо мне в порыве злобы, что все со смехом гнусно хаю, а я, бля, трагик чистой пробы, я плачу, бля, и воздыхаю.
И я в дни юности в огонь любви бросался... И вот достиг того, чего я домогался: Огонь потух, а я сгорел, как мотылек, И пепел лишь от всех моих надежд остался.
Я верю в мудрость правил и традиций, весь век держусь обычности привычной, но скорбная обязанность трудиться мне кажется убого-архаичной.