Застолья благочинны и богаты в домах, где мы чужие, но желанны, мужчины безупречны и рогаты, а женщины рогаты и жеманны.
Жизни надвигающийся вечер я приму без горечи и слез; даже со своим народом встречу я почти спокойно перенес.
Надо пить и много и немного, надо и за кровные и даром, ибо очень ясно, что у Бога нам не пить амброзию с нектаром.
Патриотизма вновь экстаз, По локоть руки вновь в добре... Какое, милые, у нас Тысячелетье на дворе?
Живя блаженно, как в нирване, я никуда стремглав не кинусь, надежд, страстей и упований уже погас под жопой примус.