Россия умудрится проморгать неповторимых светочей как мать, которой даже жмуриться негоже, но светочи слепят её, видать.
Мы уйдем без следа - ни имен, ни примет. Этот мир простоит еще тысячи лет. Нас и раньше тут не было - после не будет. Ни ущерба, ни пользы от этого нет.
Нет сильнее терзающей горести, жарче муки и боли острей, чем огонь угрызения совести; и ничто не проходит быстрей.
Тюремный срок не длится вечность, еще обнимем жен и мы, и только жаль мою беспечность, она не вынесла тюрьмы.
Простертая по миру красота доступнее ломтя ржаного хлеба, но душу затмевает суета, и пошлость заволакивает небо.